Почему Александр Беглов так и не сумел перестроить систему управления мегаполисом?
Пример исполняющего обязанности губернатора Санкт-Петербурга Александра Беглова, раздавшего подчиненным чиновникам лопаты и вместе с ними вышедшего на уборку снега, безусловно, похвален. Но лишь в качестве креативной пиар-акции. Это совсем не означает, что так надо управлять Северной столицей России. Ну не должны люди, лично ответственные за уборку – и в целом за комфорт в городе, – лопатами махать: на то дворники есть.
Да, климат в Петербурге таков, что сугробы, наледь, пресловутые «сосули» – вовсе не новость для горожан, а потому благородная ярость, с которой Беглов набросился на эту проблему, в какой-то степени вызывает уважение. По данным Смольного, зимой от всех этих напастей пострадали сотни человек, как минимум, один из них погиб. Для пятимиллионного города федерального подчинения в третьем тысячелетии это много. Властям города даже пришлось открыть специальную горячую линию, с помощью которой пострадавшие от падения на скользких питерских улицах могли бы заказать доставку на дом лекарств и еды.
Сам по себе субботник по ликвидации сугробов для чиновников, и горячие линии – исключительно паллиативные меры. Для того, чтобы решить проблему, следует, прежде всего, устранить ее причины. Что сложнее всего – любую проблему Петербурга придется решать в комплексе с множеством других. Лопат на всех не хватит.
Вот смотрите: едва лишь, не без помощи Беглова и чиновников, которых он буквально подгонял лопатой (а кое-кого и просто уволил), удалось относительно решить проблемы наледи и сосулек, как из-под сугробов вылезла новая. Жители со всего Петербурга начали массово жаловаться на плохой вывоз мусора, да не просто так, а с приложением совершенно ужасающих фотографий.
К вопросу обращения с твердыми бытовыми отходами в целом, мы вернемся позже, пока же попытаемся разобраться в данном мусорном коллапсе. Проще всего обвинить в его возникновении коммунальные службы, у которых и вправду не все в порядке. Но если копнуть глубже, то выяснится, что во многих случаях мусоровозы просто не в состоянии подобраться к бакам, загороженным автотранспортом местных жителей.
Последних тоже можно понять – кто ж, согласится оставлять свою любимую машину за семь верст от дома, даже если там удобнее и безопаснее? Ну, а если в вашем районе застройка такова, что в соответствии с законными правилами и велосипед не припаркуешь, то и возникает соблазн немного загородить мусорную площадку, или чуть заехать на газон: все нарушают, чего уж там.
Так, потянув за ниточку, мы вытаскиваем плотно слежавшийся клубок, в центре которого, увы, находится нежелание и неумение городских чиновников заниматься прямым своим делом: организацией городской жизни в интересах и с учетом мнения горожан.
Дефицит и слабость управленческих кадров – общая головная боль многих российских регионов: столичная прописка и коммерческие зарплаты перевешивают немаленькую ответственность за необходимость изо дня в лень заниматься скучными провинциальными проблемами. Но в Петербурге существуют еще и исторически обусловленные причины этого кадрового кошмара.
За двести лет пребывания в статусе столицы империи, город оброс не только архитектурными памятниками и столичными инженерными коммуникациями, но и, если можно так сказать, научной, культурной и духовной инфраструктурой. Но, после того, как Советская власть перенесла «сердце Родины» в Москву, Петроград, а затем и Ленинград превратился не более чем в обычный областной город. Ну, да – «колыбель трех революций», но что с того? Симбирск, вон вообще был родиной вождя мировой революции, сильно ли это помешало ему превратиться в захолустный Ульяновск?
Финансирования на поддержание былого великолепия бывшей столицы уже явно не хватало. Но это еще полбеды. Гораздо хуже то, что те, кто хоть как-то мог управлять городом, как и те, кто составлял его душу, либо перебрались в новую-старую столицу, либо были перемолоты, кровавыми пертурбациями двадцатого века. Так что к исходу Союза, если что и оставалось от старого Питера – культурные традиции.
Перестройка открыла множество социальных лифтов и в коридоры власти хлынули романтики и проходимцы. Сейчас нет смысла обсуждать, кто и что из них смог сделать для города, отметим лишь, что вторые, не обладая ни амбициями, ни способностями, тем не менее, оказались куда более живучими, чем первые.
Ситуация обострилась в начале двухтысячных, когда ныне покойный спикер Госдумы Геннадий Селезнев выдвинул идею о передаче Санкт-Петербургу части столичных функций и эту мысль подхватили некоторые другие политики. Инициатива, правда, и по сию пору висит в воздухе, но она отчасти сработала: в город хлынули деньги федерального бюджета, призванные подтянуть его до приемлемого уровня. Ну, а подобные подарки судьбы всегда становятся питательной средой для расцвета коррупции и непотизма.
Как утверждает одна из оппозиционных некомерческих организаций, проведшая собственное расследование, в итоге столь тесных дружественно-родственных связей только в Петроградском районе до 37% муниципального бюджета распределяется между чиновниками, депутатами и их родственниками. И ладно бы, если эти деньги расходовались на дело: в действительности они зачастую просто исчезают бесследно.
Осенью 2017 года в Петербурге грянул скандал с привкусом мистики: бесследно исчез аванс, выделенный на строительство трамвайной сети в Красногвардейском районе города, которое велось в рамках частно-государственного партнерства между Смольным и компанией «Группа ЛСР». Этот проект должен был стать первым опытом запуска частной трамвайной линии в России, если не в мире. Средства, аванс в размере 10 процентов от общей стоимости проекта в семь миллиардов, перечислил субподрядчикам концессионер.
Затем начались странности. Семьсот миллионов рублей аванса просто исчезли. Куратор проекта от «Группы ЛСР», бывший глава Комитета по развитию транспортной инфраструктуры Смольного Борис Мурашов скоропостижно подал в отставку. При этом и он, и получатели аванса усердно кивали друг на друга. Что произошло, никто по сию пору не понял, но трамвай в итоге был запущен – с дополнительным финансированием и опозданием почти на год.
Стоит лишь набрать в поисковике два слова: «Петербург коррупция», как на вас обрушится невероятная лавина информации, на самое поверхностное знакомство с которой потребуется изрядное количество времени. Но даже поверхностного знакомства достаточно, чтобы понять: воруют и берут взятки, как в последний день.
Понятно, что всех чиновников – от вице-губернатора до младшего клерка районного муниципалитета, не заменишь – а ведь есть еще более полутора тысяч депутатов разного уровня, напомним, накрепко вросших во властную элиту.
Куда хуже другое: вновь пришедшие словно подхватывают эпидемию коррупции. Что поразительно: воруют не только на крупных проектах, но и по мелочи. Например, на различного рода стройках и ремонте в детских учреждениях.
По подсчетам городской прокуратуры, только в прошлом году коррупция унесла из бюджета Петербурга 790 миллионов рублей, выросло и количество случаев взяточничества. А опрос агентства ZOOM MARKET, вывел город на седьмую строчку коррупционного рейтинга страны.
Беда еще и в том, что немногое время, остающееся у депутатов и чиновников от забот о собственном благополучии и недорогого пиара, они тратят на склоки между собой. Нет единства и в Смольном, уже среди членов новой команды и.о. губернатора Беглова. В прессу просочились сведения о возникшем из ниоткуда документе о предполагаемом объединении комитетов финансов и по госзаказу. Он представляет собой законопроект о слиянии комитетов и отзыв о нем юридического комитета. Все бы ничего – вот только негативный отзыв, да и вообще никакой отзыв на законопроект юристы Смольного на обсуждение еще не выносили.
Возьмем основу жизнеобеспечения города – его экономику. В силу ряда объективных причин Санкт-Петербург выгодно отличается от прочих российских городов условиями для бурного экономического развития. И, хотя бюджет города по-прежнему превосходит бюджеты даже некоторых небедных регионов, эксперты давно с тревогой говорят о замедлении роста экономики, снижении промышленного производства (которое, понятно, тянет за собой все прочее – от парикмахерских и ресторанов до науки).
Да, конечно, есть общий мировой кризис, и есть санкции. Но вот Ленобласти все эти препоны отчего-то не мешают. Второй год город проигрывает области по темпам роста в основной капитал. Понятно, что никто не позволит ставить в черте Северной Пальмиры металлургический комбинат или цементный завод, ну так ведь и высокотехнологичные, экологически чистые производства не растут как грибы.
По мнению экспертов, это связано не только с тем, что область предлагает более вкусные условия инвесторам, но и с банальной некомпетентностью чиновников экономического блока Смольного. Как отмечает, например, маркетолог Даниил Новицкий, «На Петербургском экономическом форуме ежегодно подписывается много соглашений о строительстве новых предприятий, но очень много этих документов так и остается на бумаге». Не так уж это и удивительно: не всякий инвестор готов зайти на территорию, где его деньги могут исчезнуть бесследно и безнаказанно.
Не лучше обстоят дела и с малым и средним бизнесом. В Петербурге вообще-то живут одни из самых предприимчивых и инициативных людей в стране: об этом свидетельствуют верхние строчки города в рейтинге развития МСП. Однако результаты могли бы быть намного лучше, если бы Смольный эффективнее использовал те меры поддержки предпринимательства, которые есть в его распоряжении. И, хотя команда и.о. губернатора Беглова, сейчас обещает навести порядок в сфере распределения субсидий и ввести послабления в области предоставления мест под установку киосков, сомнения остаются.
Пока что предприниматели постоянно жалуются на отсутствие значимой господдержки. Действительно, как отмечает «Фонтанка», в 2018 г. Смольным на эти цели было направленно всего 101,5 миллиона рублей, да и те были размазаны по шести программам – капля в море!
Но и эти деньги не всегда полностью доходят до адресата. Так, осенью прошлого года было завершено судебное разбирательство в отношении участницы ОПГ, которая занималась хищением предпринимательских субсидий. По мнению следствия, мошенникам удалось увести 21,5 миллиона рублей. Причем десятую часть от похищенного получили чиновники, помогавшие проталкивать заявки фальшивых «бизнесменов».
Схожая история, судя по всему, приключилась и в комитете по молодежной политике Смольного. Скандал грянул весной прошлого года, когда в комитет пришли с обыском следователи ФСБ. Довольно скоро выяснилось, что правоохранителей интересовала деятельность бывшего заместителя председателя комитета Константина Загородникова, еще одного московского варяга.
Еще до визита ФСБ в комитет, зависящие от его работы люди заметили, что с приходом Загородникова полностью сменились подрядчики, многие годы обеспечившие проводимые комитетом мероприятия, или, как нынче модно говорить, ивенты. Местных полностью вытеснили москвичи, но это бы еще полбеды. Беда в том, что новые подрядчики оказались далеко не на высоте: редкое событие обходилось без конфузов, накладок и ЧП вплоть до пищевых отравлений.
Но, если молодежно-развлекательные ивенты можно проводить и без особого финансирования, то в области образования и науки все намного сложнее. Здесь, если вы, конечно, хотите что-то из себя представлять, нужны не только огромные вложения, но и постоянный дружественный присмотр. Но и с тем, и другим в Петербурге сложно.
Есть в Смольном комитет по науке и высшей школе, ежегодно осваивающий больше полумиллиарда рублей. Между тем, чем он занимается, совершенно непонятно. При его полном равнодушии, а то и содействии, буквально уничтожаются старейшие в стране научные институты, вся вина которых состояла лишь в том, что их здания располагались на коммерчески вкусной территории.
Единственный же подконтрольный комитету университет, некогда один из сильнейших в стране, бултыхается в мировом рейтинге в четвертой, а то и пятой сотне.
Можно бы отговориться тем, что наука и образование вообще мало относятся к городским властям – это федеральная прерогатива. Но такая отговорка мало оправдывает городских чиновников. Обрушение в конце зимы крыши Санкт-Петербургского университета информационных технологий, механики и оптики (ИТМО), лишь чудом обошедшееся без жертв тоже отчасти на их совести.
Здание было построено в конце девятнадцатого века и за последние почти полтораста лет видело лишь одну реконструкцию – разве в Смольном об этом не знали?
Кстати, февральское ЧП в ИТМО произошло из-за ошибок при проведении ремонтных работ – кто-то из чиновников комитета контролировал их ход и качество? Хоть кто-нибудь из них отвечает – в действительности, а не на бумаге – за борьбу с коррупцией в образовании? И то, и другое сомнительно, иначе родители и студенты не жаловались бы, что образование стало коммерческой услугой.
К сожалению, равнодушие к проблемам горожан характерно не только для тех чиновников Смольного, которые занимаются вопросами образования и науки. Куда печальнее то, что ровно такое же отношение демонстрируют и те, кто по долгу службы обязан заботиться о благополучии людей, которым город уже обязан больше, чем прочим – о ветеранах и стариках.
Еще в 2014 г. Смольный бодро отчитывался о том, что едва ли не 99 процентов ветеранов Великой Отечественной, проживающих в городе, обеспечены отдельным жильем. В действительности же, как выяснилось, перед тем, как отчитываться о стопроцентном обеспечении ветеранов жильем, чиновники Смольного провели большую работу, по результатам которой удалось вычеркнуть из списков на получение новой квартиры около 20 000 претендентов. А кое-кто не только новой квартиры не получил, но и старой лишился.
Возможно, таким образом в Смольном старались снизить нагрузку на бюджет. Как бы кощунственно это не прозвучало, но лучше бы они руководствовались именно такой мотивацией, поскольку есть и другая. Все-таки социальное жилье для стариков – это скучно и совсем неинтересно. То ли дело разрешения на строительство коммерческой и элитной жилой недвижимости!
Как и в случае с примерами коррупции, информации о случаях хаотической застройки в местах, где этого делать было вообще нельзя – море разливанное. Но Смольный с непонятным упорством продолжает эту практику. И местным жителям далеко не всегда удается отстоять свое право на комфорт или расположенные в городе архитектурные памятники.
Вся Россия следила, а то и участвовала в пятилетней дискуссии вокруг строительства газпромовского небоскреба, который первоначально предполагалось построить на месте руин крепости Ниеншанц. Под натиском общественности, на сторону которой встали и международные эксперты, строительство перенесли на окраину города. Но теперь и здесь вокруг Лахта-центра, а точнее, вокруг разрастающегося при нем развлекательного комплекса, разгорается новый скандал. И нет никакой уверенности, что на сей раз Смольный прислушается к аргументам местных жителей и районного главы.
И вот теперь мы возвращаемся к тому, о чем говорили в начале: к мусорному коллапсу, поразившему город сразу вслед за снежным. Именно плотная, непродуманная застройка районов без какой-либо продуманной инфраструктуры – подъездных и внутридворовых дорог, парковок – способствовала его наступлению.
Но есть и другая сторона вопроса. Ежегодно каждый из пяти миллионов горожан производит в среднем 385 килограммов мусора. Добавьте к этому 27 тонн твердых отходов с каждого действующего в городе предприятия – и вы поймете всю серьезность мусорной проблемы для Петербурга. Единственный городской полигон, т.н. «Новоселки», находится в столь ужасающем состоянии, что впору объявлять в Приморском районе зону экологической катастрофы. На проект его рекультивации были потрачены миллионы, но воз и ныне там.
О проблемах с вывозом и утилизацией общественность и специалисты говорят годами, но все разговоры так и остаются разговорами. Поэтому начавшаяся в этом году мусорная реформа обошла стороной не только Москву и Севастополь, но и Петербург – эти мегаполисы оказались попросту не готовы к ней. Многое ли изменится через год в городе на Неве?
Ситуацию могла бы в корне переломить организация переработки мусора, но для этого нужно организовать его раздельный сбор, а в городе сегодня такие возможности предоставляют лишь два процента контейнерных площадок. Кто, как не городское правительство уже давно могло бы озаботиться этой проблемой?
А вот с переработкой мусора уже сегодня готовы помочь финские компании, имеющие и необходимые технологии, и опыт. Например, компания по производству упаковочной ленты Specta, которая уже имеет свое производство в России. Дело за малым – договориться. Но… вы ведь помните мнение экспертов об инвестиционном климате в Санкт-Петербурге и об умении чиновников Смольного договариваться с инвесторами?
Кумовство и взяточничество, коррупция и равнодушие настолько крепко пустили корни во всех уровнях власти, что уже мешают не только развитию, но и просто нормальной жизни города. И самому властному организму уже будет трудно самоочиститься и вернуться к нормальному функционированию.
Кем бы ни был будущий губернатор, ему придется начать работу с налаживания надежной двусторонней связи с обществом Петербурга, профессиональными и экспертными группами, предпринимателями. Ему придется найти и внедрить в жизнь механизм, позволяющий всем этим группам принимать участие в разработке решений и контроле их исполнения.
