Нефтяная компания холдинга Exillon Energy в ХМАО «Каюм Нефть», которую ФНС связывает с арестованным экс-владельцем банка «Югра» Алексеем Хотиным и «Русь-Ойл», снова стала эпицентром крупного конфликта. После отмены конкурсного производства в организации временный управляющий потребовал экстренного принятия обеспечительных мер, указав на угрозу вывода активов. Опирался арбитражник на сведения о том, что средства за нефть уже давно поступают не на счета «Каюм Нефти», а самостоятельное исполнение обязательств компанией не ведется уже несколько лет. В схеме с третьими лицами управляющий увидел недобросовестный обход решения суда об обеспечительных мерах и потенциальный крупный ущерб кредиторам. Юристы «Каюм Нефти» с такой позицией, впрочем, не согласились, указав на угрозу остановки деятельности опасного объекта, активы на 26 миллиардов и планы выйти из банкротства. Суд, как отмечают наблюдатели, в итоге «весьма бережно подошел к сохранению бизнеса», что, со слов специалистов, редко встречается в таких разбирательствах. Впрочем, наблюдатели ждут продолжения конфликта, указывая на требования в десятки миллиардов со стороны АСВ, столкновения госкорпорации с «Газпромбанком» и системные проблемы нефтяников.
Арбитражный суд ХМАО принял решение по требованиям временного управляющего АО «Каюм Нефть» (Нягань) об обеспечительных мерах. В своем ходатайстве управленец настаивал на запрете для компании реализовывать нефть, хранящуюся в резервуарном парке системы магистральных нефтепроводов ПАО «Транснефть» в объеме 3,678 тыс. тонн, без его письменного согласия.
Такие требования управляющий аргументировал рисками вывода активов. Как следовало из его позиции, при анализе выписок о движении денежных средств по счетам АО «Каюм Нефть», открытым в АО «Газпромбанк», было установлено, что поступление средств от контрагентов за реализацию нефти последний раз осуществлялось летом 2019 года.
«Должник <…> указывал, что данные обстоятельства обусловлены наложением ареста на расчетные счета <…> в рамках обеспечительных мер в деле о банкротстве ПАО Банк «Югра». <…> Прекращение поступлений <…> на расчетные счета должника от контрагентов за реализацию нефти датируется 18.07.2019 (т.е. за восемь месяцев до принятия обеспечительных мер)», – было отмечено в суде.
Более того, арбитражник указывал, что самостоятельное исполнение обязательств не осуществляется «Каюм Нефтью» с еще более раннего периода – февраля 2018.
Более того, арбитражник указывал, что самостоятельное исполнение обязательств не осуществляется «Каюм Нефтью» с еще более раннего периода – февраля 2018.
«При анализе информации, полученной от МИФНС России по крупнейшим налогоплательщикам №3, <…> стало известно, что ООО «Юкатекс-Югра» в апреле 2022 года произвело выплату заработной платы сотрудникам «Каюм Нефти» за март 2022 года. Таким образом, в настоящий момент в отношении «Каюм Нефти» продолжают действовать обеспечительные меры <…> в виде наложения ограничения на распоряжение денежными средствами и иным имуществом <…> в пределах суммы в 3,6 млрд. Однако данные обеспечительные меры должником не соблюдаются. Как было указано, средства на расчетные счета за реализацию <…> не поступают», – указывал временный управляющий.
Такую схему арбитражник счел недобросовестной и нарушающей права независимых кредиторов. «Не исполняется запрет, наложенный судом города Москвы. Денежные средства от осуществления должником хозяйственной деятельности по нефтедобыче, добыче попутного газа, производству нефтепродуктов <…> от контрагентов поступают на расчетные счета третьих лиц (в частности, ООО «Юкатекс-Югра»)», – заявил он.
Опираясь на эти доводы и решение суда об отмене введения в «Каюм Нефти» конкурсного производства, управляющий заявил о необходимости предотвратить возможный вывод активов – нефти в объеме 3,678 тыс. тонн.
«Ходатайство о принятии обеспечительных мер обусловлено необходимостью сохранения наиболее ликвидного в настоящий момент актива должника – нефти, ее реализация без письменного согласия <…> управляющего приведет к потере активов, повлечет за собой невозможность возврата имущества в конкурсную массу, нарушение прав независимых кредиторов, воспрепятствует достижению целей процедуры банкротства либо повлечет причинение убытков кредиторам иным лицам, а также может повлечь впоследствии необходимость оспаривания сделок», – указал управляющий, добавив, что готов оперативно согласовывать необходимые сделки.
Впрочем, в «Каюм Нефти» с позицией не согласились, заявив, что меры могут привести к остановке производства и невозможности вести хозяйственную деятельность.
Говоря об устройстве бизнеса, представители нефтяной компании отметили, что АО обладает лицензией на добычу нефти, однако для извлечения и транспортировки требуется не только право собственности на инфраструктуру, но и эксплуатация данной инфраструктуры. «Лицензии на эксплуатацию данных объектов у АО не имеется. Такой лицензией обладает ООО «Юкатекс-Югра», которое действует как оператор на основании договора», – подчеркнули юристы.
Также было отмечено, что у «Каюм Нефти» отсутствуют мощности для хранения добытой нефти, и она практически сразу реализуется через оператора ПАО «Транснефть». Постоянное хранение же, как указали представители компании, приведет к убыткам, «поскольку хранить нефть несколько дней, дожидаясь согласования управляющего на ее реализацию, не является возможным с точки зрения логистики».
«Кроме того, хранение нефти в любом случае является платным, а тариф – значительным по стоимости. Указанное неизбежно приведет к возникновению убытков «Каюм Нефти», – заключили юристы.
Они также указали на размер активов должника в 26 миллиардов и намерения заключить мировое и выйти из процедуры банкротства.
В итоге суд посчитал, что схема оплаты задолженности через третьих лиц – «вынужденная» и связана «исключительно с наложением арестов», что простой в деятельности «Каюм Нефти» «недопустим и может привести к тяжелым последствиям для экологии, здоровья сотрудников и самого предприятия». Были высказаны и претензии к форме согласования.
«Подобное взаимодействие с должником, с учетом обоснованных доводов о необходимости поддержания непрерывной работы, <…> потребует постоянного неусыпного контроля со стороны управляющего, а также его доступности для связи практически круглосуточно или же большую часть дня, что объективно нереально, принимая во внимание, что управляющий Посашков <…> задействован и в других процедурах банкротства. <…> Справедливо отмечено, что управляющий и должник находятся в разных регионах, имеющих иные часовые пояса с разницей в 2 часа. <…> Принятие испрашиваемых мер, по сути, превратит управляющего в своего рода финансового цензора, который и будет определять, какая оплата законна и не вызывает подозрений, а какая сомнительна и подлежит более глубокому анализу и изучению», – заявил суд.
Также арбитраж заявил, что считает схему реализации нефти достаточно прозрачной и рекомендовал «Каюм Нефти» побыстрее выйти на мировое соглашение. В обеспечительных мерах же было отказано.
«Если действительно все деньги от реализации впоследствии поступают на нужды «Каюм Нефти» – это одно дело, но если нет – тут можно усматривать ущерб. Значит, сделки впоследствии будут оспаривать и привлекать к ответственности менеджеров, принимавших соответствующие решения», – рассуждает собеседник издания среди юристов.
Источник издания, близкий к компании, в свою очередь, отмечает, что логика этого решения синонимична с тем, которым было отменено конкурсное производство. При этом он указывает на, вероятно, слабые позиции в ней. «На сегодня запустилось около 30% фонда. Остальные скважины нуждаются в текущем ремонте. Учитывая географическое положение объектов компании, реализовать эти мероприятия летом – большая проблема. Добыча на уровне 300 тонн в сутки. Процедура наблюдения не отменена. Аргумент про 26 миллиардов – слабый. Капитализация – это старое железо и, судя по всему, подделанные карты залежей, то есть, не окупится и на 50% в случае распродажи. Да и кому она сейчас нужна в условиях ограничения сбыта? Кроме того, не решена проблема со сдачей нефти», – описывает свое видение ситуации инсайдер.
Добавим, Алексею Хотину, с которым связывают нефтяной актив, и другим руководителям банка «Югра» были предъявлены обвинения по уголовному делу по части 4 статьи 160 УК РФ «Растрата». Кроме того, в прошлом году СКР сообщал, что продолжает устанавливать обстоятельства хищения Хотиным и его соучастниками денежных средств на сумму свыше 267 млрд рублей.